Басня Крылов в грузинский школ

Однажьды Бог послал ворон кусочка сыр...
Ну, Пармезан...
И он его тихонько жрал...
Один, как партизан.
Сидел себе на ветка - заместо табуретка –
И жрал, и жрал, и жрал, и жрал, и жрал!
Скорей-скорей, щьтоб кто-то не украл..
А мимо щёл лиса...
И колбаса – нет, сыр - почуял.
И тоже сразу очен захотел…
Прям даже весь вспотел!
Прям даже стойка сделал, как собак. Вот так!
И говорит: "Привет, ворон! Вах!
Дай мне посмотреть со всех сторон,
Какой же ты красивий нынче стал,
Ведь я тебе давно, два - нет! - три сутка не видал!
Какой же ты теперь неординарный!
Какой лицо! Какой фигур щикарный!
И как тебе идет твой черный цвет! М-м-м!
Наоми Кэмпбелл, Уитни Хьюстон, нет?
Я прям совсем тебе не узнаю!
Прости, щьто рядом долго так стою,
Я просто оторвать глаза не в силах
От твой лицо - какой же он красивий!
С тебе портрет надо писать, картина,
И помещать всемирний паутина...
С тобою рядом даже Мона Лиза
Не смотрится... А, так себе, Огризок..
С тобою рядом сам Софи Лорен
Как рядом с роза - огородний хрен...

Прекрасен верх твой и прекрасен низ!
И пусть с ума сойдет от зависти Борис
Вот этот - как его там - Моисеев!
Твой задний низ - гораздо красивее!.."
Так говорит лисиц.
И тихо-тихо. Подходит ближе –
Хитрий, билят, чувиха!
Ворон – молчит, но кущать перестал.
И гордо смотрит вниз - как Ленин с пьедестал.
Лисиц чуть-чуть немножько отдохнул - И снова:
"Эй, ворон! Уснул? Не спищь?
Я тут сказать тебе еще хотел,
Пока ты в Голливуд не улетел,
Щьто преклоняюсь пред твоим умом.
Я себя чувствую, ну, просто чмом,
Когда смотрю на твой високий лоб. Ты - гений!
Твоя мисль, как антилоп,
Несется вскачь, опережая время.
Ты самий мудрий между нами всеми!
На твой на лоб написано вот тут,
Щьто ты закончил главний институт
И щьто с медалью ты закончищь академий...
Я зуб даю, щьто Нобелевский премий
Тебе вручат, ну, максимум, в субботу –
За математика контрольную работу.
Я глаз даю, щьто умных в этом мире
Всего лишь двое: ты и Пентиум 4!

Спасибо, Бог, щьто ты позволил мне родиться
В один эпох с этот великий птица!" –
Так говорит лисиц.
И ближе, ближе к ворон свои пододвигает лыжи.
Ворон - молчит. Надулься, как индюк.
Аж пузо випирает из-под брюк.
Такой прям важный стал, как будто цар.
Как генеральний птица-секретар.
Лисиц же хитрий, отдохнув слегка,
Включил уже такого дурака,
Щьто даже сам себе немножько удивилься.
И говорит: "О, Господи! Неужьто я Влюбилься!!!
О, мой прекрасний сон!
О, мой ворон! Ты доведещь мене до похорон!
Нет без твоей любви мне жизни, детка!
Сейчас повещусь! Вот на этот ветка.
Нет – отравлюсь! Вот этот мухомор.
О, мой ворон! Май лав! Шери! Амор!
Как больно знать, щьто ты мене не любищь!
Щьто мой супруг ты никогда не будещь!
И не снесещь мне маленький яйцо,
Точь в точь похожий на мое лицо.
Ах, плохо мне! Ах, ах! Я умираю!
Инфаркт! Инсульт! Инцест!
Ах, я не знаю! Ах, сердце мой!
Все! Навсегда замри
Ну, щьто же ты молчищь?! Кричи скорей ноль три!!!"
И - он упал - рука к груди прижатий,
Как будто только щьто его хватил Кондратий.

Ворон - а щьто ворон?!
Он клюв разинул,
Про сыр забил – из рот его не винул
И каркнул так, щьто тут же подавилься...
И вместе с сыр он с дерево свалилься.
Щьто дальще?
Пищевод... Желудок...
Лиса голодний бил - ублюдок!
За польчаса ворон переварил
И стал Ворон уж не такой, как бил…

Мораль: Когда имеещь сыр - сиди и куший,
И никого и никогда не слюший